В анонсе грядущей премьеры ключевое слово – смех. Обещают, что «все будут смеяться до упаду», тем более что главной заповедью знаменитого французского комедиографа Жан-Батиста Мольера была фраза «Смешно должно быть всем». Популярность Мольера, классика французской литературы, основателя жанра социально-бытовой комедии, во многом была связана именно с веселым характером многих его пьес (впрочем, его трагедии оставили не меньший след в истории мировой драматургии).
Известен исторический факт: король Людовик XIV, очень увлекавшийся балетом, музыкой и театральным искусством, чуть не упал со стула от смеха, когда автор читал двору части своего «Тартюфа». Притом что «в этой пьесе, писал Михаил Булгаков в книге «Жизнь господина де Мольера», был изображен полнейший и законченный мошенник, лгун, негодяй, доносчик и шпион, лицемер, развратник и соблазнитель чужих жен». Иными словами, человек, опасный для общества...
Анонс, распространяемый к премьере Андрея Прикотенко, лауреата престижных театральных премий «Золотая маска» и «Золотой софит», сообщает также, что режиссер решил: все будут смеяться до упаду. После драматической, лирической, временами тяжелой и грустной «Лерки» (заметной постановки Прикотенко в прошлом сезоне на сцене «Балтийского дома») переход к комедии кажется неожиданным и в то же время логичным. На классическом материале можно отдохнуть от мрачноватой новой драмы, а заодно добиться жанрового разнообразия в «творческой копилке».
Сам режиссер говорит, что всегда путается, когда приходится оправдывать логику жанра, содержания и формы очередной работы. Просто логика подсказывает ему, что в афише любого театра непременно должны быть смешные спектакли. Зрителю ведь нужно обеспечивать все формы досуга. Прикотенко вообще любит, когда люди смеются. Он считает, что смех в театре – одна из самых важных и основных эмоций, раскрывающих человека, способствующих некоей общности актеров с публикой. И лично у него «нет к смеху идиосинкразии». Он знает, что «смех бывает разного качества» и может помогать людям, лечить их. И что театр, в котором умеют хорошо насмешить, способен дать людям силы к жизни – в самом возвышенном и благородном смысле.
Другое дело, как добиться этого «правильного смеха» без налета пошлости и вульгарности. По задумке, премьера должна попасть в разряд доступного искусства. Этот «Тартюф» рассчитан на разнообразную публику.
Еще интереснее озвученная «Балтийским домом» мысль о том, что Прикотенко готов отойти от святая святых: принципов русского психологического театра и системы Станиславского. На взволнованный вопрос: «Что вы имеете в виду?» – режиссер отвечает, что Станиславский ему «смертельно надоел». Что предложенные им способы актерского существования «сильно ограничивают фактор чуда», лишают парадоксальности. А театр изначально преследовал другие цели и задачи. Создавал необыкновенный, почти фантастический мир, которого в жизни нет. На сцене было громадное количество условностей, своя система жестов. Например, актер мог поднять руку вверх и уйти в кулису – и зритель понимал, что это означало смерть персонажа. Наивно полагать, говорит Прикотенко, что актеры труппы Мольера не могли разыграть смерть достоверно и эмоционально. Но, уверен он, таких высот, как до появления системы Станиславского, психологический театр достичь не может. Правда, теперь приходится бороться с тем, что буквально «вбито» в сегодняшних актеров в театральных вузах и затем закреплено во множестве постановок.
В спектакле заняты Леонид Алимов, Константин Анисимов, Тарас Бибич, Игорь Ботвин, Анна Дюкова, Наталья Индейкина, Наталья Нестерова, Варвара Маркевич, Ульяна Фомичева, Вадим Яковлев. Это творческая, открытая всяческим новациям команда. На главную роль приглашен Илья Шакунов – актер, давно не игравший в театре (начинал в ТЮЗе, работал с Романом Виктюком). Сегодня он больше известен широкому зрителю по ролям в кино и телесериалах: «По имени Барон», «Красная капелла», «Каменская-2», «Виола Тараканова» и «Монтекристо».
Костюмы в «Тартюфе», как и сама атмосфера подлинно мольеровского театра, будут исторические из красивых и дорогих тканей. За внешний облик персонажей комедии отвечает художник Стефания Граурогкайте. Прикотенко признается, что полностью доверился ей как профессионалу и человеку с отменным вкусом.
При этом не будет четко обозначенного дома Тартюфа или какой-то специально сочиненной среды – как не было ее у Мольера в его спектаклях (если судить по гравюрам). Пустая сцена, несколько хитростей с пространством, что-то условно обозначено на заднике – вот и все. Так у актеров быстрее включается фантазия. Ведь любой предмет – стол, стул или, скажем, веер – очень ограничивают театр, уверен Прикотенко.
Пока актеры и режиссер работают в репетиционной комнате. Правда, без особого веселья (все сосредоточены, почти никто не смеется, только режиссер иногда улыбается). В звенящей, даже несколько напряженной тишине. С размеренными комментариями, произносимыми доброжелательным, но категоричным голосом с жесткими интонациями. Периодически собирают по нескольку сцен на черновые прогоны. На сцене же репетиции «Тартюфа» начнутся в конце августа.
Санкт-Петербургские ведомости / Выпуск № 150 от 14.08.2009
